Интервью с Герольдмейстером-управляющим Герольдией при Канцелярии Ее Императорского Высочества, председателем Кавалерской Думы Императорского Ордена Святой Анны, кандидатом исторических наук Станиславом Владимировичем Думиным.
Интервьюер:
Екатерина Некрасова
Фото:
Платон Шиликов
Можете назвать несколько имен, которые прославили род Рюриковичей уже в более позднее время?
Одно из моих первых самых ярких генеалогических впечатлений – это родословная Льва Николаевича Толстого, она есть в музее Толстого на Пречистенке. Там прямая восходящая линия: его мама — княгиня Мария Николаевна Волконская из Черниговской ветви Рюриковичей. Это
титулованные предки. Из нетитулованных- например, Ржевские, которые потеряли титул во время междоусобиц XIV века. Александр Сергеевич Пушкин именно через Ржевских происходитот Рюрика по женской линии.
А генетическая генеалогия что сообщает про Толстого и Пушкина?
Что касается Толстых, то есть версия, что они происходят от западноевропейского рыцаря. Точного времени переселения нет, но это дает некую сеть координат. А о родоначальнике рода Пушкиных с гаплогруппой R1a1a (одна из ветвей уже упоминавшейся R1a) ДНК-тесты говорят, что жил он примерно 1700 лет назад на территории современной Белоруссии. Его потомки расселились на восток. Вероятнее всего, от них произошли псковские кривичи. Так что предки Пушкина по отцу оказались в нашем регионе еще раньше Рюрика.
Но именно гены варяга объединяют когда-то наших главных поэта и писателя?
Да, можно сказать, все дворяне – потомки Рюриковичей в конечном счете. Если активно изучать родословную, дойти века до XVII, почти наверняка какой-то родственник князей там найдется. Значит, подавляющее большинство писателей, поэтов, художников, музыкантов, дипломатов золотого века — родственники? Все между собой как-то пересекались, не только через древних
предков. Тема, с которой я начал генеалогическую работу, называлась «Родственные связи и окружение декабристов». Все они были дворяне и состояли между собой в родстве. Наша аристократия, как правило, сохраняла определенный уровень браков.
Я знаю семью, где представители одной линии являются одновременно потомками Пушкина,
Баратынского, Тютчева, Некрасова, Толстого, Римского-Корсакова – и это не считая европейских
известных имен в древе. Насколько это типичный случай?
По-разному бывало. Вот Достоевские — древняя фамилия, но особых связей с
другими именитыми родами у них нет. При этом среднее поместное дворянство, гвардейские офицеры, помещики, владевшие несколькими сотнями душ, как правило,роднились в рамках одной губернии. Были,правда, церковные препятствия противблизкородственных браков. Из-за этого всякие трагедии случались. Помните, в «Войне и мире» Соне Ростовой нельзя было замуж за Николеньку, потому что он кузен. Сначала такое совсем запрещали. При Екатерине II произошло всего несколько подобных альянсов, на которые она велела закрыть глаза. В конце XIX века началось некоторое послабление. Брак между двоюродными братьями и сестрами сталиразрешать в западных губерниях, то есть ближе к Европе, где это было возможно.Знаю случай из семейной истории моей первой жены. Один из ее дядюшек из рода князей Туркестановых женился на своей двоюродной сестре. Ну, а начиная с троюродного родства браки уже часто происходили.
Хочу спросить про эмоции того, кто занимается генеалогией. В русском языке, наверное, нет такого емкого слова, которое описывало бы радость от узнавания своей родословной, но это, мне кажется, совершенно особое чувство.
Во-первых, гордишься. Когда я еще в школе учился и получил микрофильм дела о дворянстве своих предков, литовско-татарского рода Мухлиов, и добрался до страницы с нашим гербом, это было такое счастье. Но вообще генеалог, если он занимается делом давно и серьезно, в какой-то степени коллекционер. Собирая данные о предках своих и чужих, он радуется, когда можно заполнить какой-то квадратик в этом кроссворде, когда находит «белый гриб», а не «подосиновик», то есть человека, который чем-то замечателен. И совсем необязательно из знатного сословия. Могу поделиться собственным опытом. В пандемию некоторые архивы работали виртуально, и я занялся родословной одной из своих прабабушек, урожденной Жарковой. В семье говорилось, что она была из крестьян Богородицкого уезда Тульской губернии. Мне удалось найти в интернете документ о ее браке — они с прадедом венчались в Калуге, где потом и жили. По этой записи оказалось, что она была не крестьянка, а дочь мещанина.Ревизские сказки по Богородицкому уездудоступны в интернете, я стал смотреть – нет там такой фамилии. Потом выясняю, что есть толстая книга ревизских сказок, где записаны отставные солдаты. И там нахожу Андрея Степановича Жаркова — ее дедушку, унтер- офицера лейб-гвардии гренадерского полка. По кусочкам удалось восстановить его биографию. Он сам сын солдата Тульского гарнизона. К полку его прикомандировали, когда основной состав пошел подавлять польское восстание 1831 года. Так что он даже умудрился ни в чем особо не участвовать. Но интересно и другое. В Богородицке были две церкви, я нашел метрическую книгу, которая там велась, а в ней — сведения о браке этого Андрея. Женился он на дочери солдата инвалидной команды. Военные люди были особой категорией: жили отдельно и роднились между собой.
Инвалидные команды — это что такое?
Людей, пострадавших в годы войны, определяли для внутренней стражи уездных городов. Так вот я стал смотреть списки инвалидной команды — и снова находка! Тесть Андрея, Леонтий Кирилов, солдат 25-го егерского полка, был ранен в сражении при Полоцке 7 октября 1812 года. С поля боя его отправили в госпиталь и, видимо, долго лечили, потому что в инвалидную команду он попал только в 1813 году. Есть изображение этой битвы, так что можно попытаться представить себе моего предка. Вот так неожиданно открылась целая династия служилых людей. А стоило просто с прабабушки начать… Получается, когда в роду военные, это подарок для генеалога. Солдата найти среди предков — это большая удача. А что касается армейских рангом повыше, то из послужных списков действительно можно узнать многое: когда поступил, когда воевал, где ранен, чем награжден. Бывает иногда, что кроме этого находишь очень человеческие черты. Одиниз моих прадедушек, Михаил Николаевич Якушкин, служил адъютантом 56-го Житомирского пехотного полка. В 1911 году полк отмечал 100-летие, а поскольку шефом его являлся великий князь Николай Николаевич, была получена аудиенция угосударя. Полк прибыл морем в Крым, где уже были император с сыном, в Ливадии состоялся смотр, потом празднование. И вскоре полковой батюшка издал брошюрку, где весь тот день описан: как они выстроились на корабле, когда проплывали мимо Ливадии, как пели «Боже, царя храни», как проходил прием, на который были приглашены старшие офицеры. И хотя мой прадедушка был тогда штабс-капитаном, его тоже пригласили. А дальше я читаю абсолютно личную для меня деталь: «С высочайшего соизволения полковой адъютант, штабс- капитан Якушкин преподнес наследнику цесаревичу выжженную на дереве картину собственной работы, за что был пожалован золотымпортсигаром». Портсигар не сохранился. Но я представил себе, как мой прадедушка что-то там выжигал по дереву, готовя этот подарок… А еще в этой книжечке была опубликована групповая фотография, где Михаил Николаевич со своими характерными красивыми усами сидит в ногах у государя. Вот я сейчас нашла этот снимок в интернете. Вкупе с вашим рассказом получается ожившая история. Трагическая, если подумать, что произойдет в судьбах этих людей совсем скоро…
Продолжение следует