Польские татары осели на территории Великого княжества литовского еще в XIV веке, в период Золотой Орды. Бывшие воины хана Токтамыша славились своим бесстрашием и искусством ведения боевых действий. Так они обрели новую Родину. Польские татары сумели сохранить мусульманское вероисповедание, но утратили со временем татарский язык.
На рубеже XIX–XX вв. польских татар насчитывалось около 6–10 тысяч человек. Поволжские мусульмане чувствовали свое родство с польско-литовскими единоверцами. Разносторонние связи были установлены в начале ХХ века. Например, в татарской прессе появлялись публикации о польских татарах.
Особенно актуальны стали такие заметки в годы Первой мировой войны. В 1915 году в оренбургском журнале «Шура» появилась статья «Литовско-польские мусульмане». В нем сообщалась краткая история возникновения татарской общины на территории Польши и Литвы. Автор сообщал, что первая волна мигрантов была из Поволжья, а вторая волна – с Крыма.
Татарские связи до Варшавы доведут
Поволжские и польские татары в имперской России сталкивались на военной службе, в высших учебных заведениях и т.д. Все это способствовало дальнейшему росту татарских контактов.
В Петербурге в это время работал «Кружок польских студентов-мусульман», в Вильно появилось «Литовско-мусульманское общество помощи бедным мусульманам». Весной 1913 года поволжскими татарами было создано мусульманское благотворительное общество в Варшаве, которое насчитывало 118 членов.
В редких случаях заключались браки между казанскими и польскими татарами. Такие семейные союзы воспринимались очень лояльно, и не считались нарушением традиций. Яркийпример — казанский татарин Абдулхамид Апанаев и его супруга — польская татарка Софья Радецкая и их сын Надир.
Единственным барьером в общении между поволжскими мусульманами и польскими иногда был язык. Польские татары сумели сохранить свою религиозную идентичность, но языком их повседневного общения были польский и русский. Но единая религия и общее происхождение были мощным фактором для консолидации.
Первая мировая война
Когда началась Первая мировая война, среди беженцев оказались и польские татары. В зоне боевых действий были места их компактного проживания в Гродненской, Виленской губерниях. Например, одна из татарских деревень в Виленской губернии (совр. Литва) называлась Сорок Татар.
Многие мусульмане западных губерний империи предпочли уехать в Крым, другая часть избрала местом убежища Кавказ и Поволжье. Так польские татары нашли временный приют в Казанской губернии, у местного татарского населения.
В Казани был организован специальный Мусульманский комитет помощи беженцам. Председателем был казанский адвокат Саидгарей Алкин. Такие же комитеты работали в Уфе и Оренбурге. Движущей силой казанского комитета стала татарская студенческая молодежь.
По данным середины сентября 1915 года в Казани находились 135 польских мусульман. Жили многие в Ново-Татарской слободе. Работали на стеариново-мыловаренном заводе Крестовниковых, это было одно из самых «татарских» предприятий города. Там всегда было много татарских рабочих. Конечно, знавшие русские язык, польские татары устроились и на государственную службу — почту, полицию и т.д.
Но в целом, беженцами были старики, женщины и дети. Среди них был и будущий польский писатель Мустафа Александрович (родился в 1911 году). Он вернулся домой в Виленскую губернию с родителями, братом и сестрой только в 1918 году.
Все беженцы из польских татар являлись искренне верующими мусульманами, они готовы были отдать своих детей в мусульманские школы. Поэтому осенью 1915 года в казанском медресе «Мухаммадия» (работало под руководством Галимджана Баруди) был открыт специальный класс для обучения польских татар. Однако из-за трудностей с языком обучения, этот класс просуществовал совсем недолго. И уже в 1916 году его распустили. Впоследствии многие дети мусульман были устроены в русско-татарские школы города.
По данным января 1917 года в Мусульманском отделе городского комитета помощи беженцам получали пособия 142 семьи польско-литовских татар. Всего в этих списках значилось 416 человек. Среди тех, кто получал пособие были и довольно почтенные старики (например, Ивану Якубовскому из местечка Свинцианы Виленской губернии было 100 лет), и новорожденные дети.
В Казани большинство польско-мусульманских семей квартировали в татарских домах. Многие польские татары носили мусульманские имена: Измаил, Галий, Якуб, Рамазан, Мустафа, Зугра, Марьям, Ханифа, Суфия, Амина, Танзиля, Гайша, Халима и другие. Вероятно, одинаковые имена, единая вера и обычаи, общее историческое наследие Золотой Орды, еще больше сблизили их с казанскими татарами.
Например, польская татарка Криницкая была среди делегаток Всероссийского съезда мусульманок, проходившего в Казани 24 — 28 апреля 1917 года. Участницы съезда делегировали ее даже на Всероссийский мусульманский съезд в Москву.
После октября 1917 года первыми Казанскими мусульманскими пехотными командными курсами заведовал генерал-майор из польско-литовских татар Искандер Тальковский. Он был уроженцем деревни Сорок Татар. Помогал генералу Тальковскмоу в этом военно-организационном деле в Казани родной сын. Тоже Искандер. Тоже офицер.
Некоторые семьи после 1918 года так и остались в Казанской губернии.
К сожалению, за годы войны некоторые нашли в Казани последний приют. На мусульманском кладбище в Ново-Татарской слободе и сегодня сохранились могильные камни польских татар. Они, как правило, на арабской и русской графике.