Потомок татарского знатного рода, он был бедным выходцем из далекого села, затем — воспитанником уфимского приюта, участвовал в двух мировых и одной гражданской войне, воевал с басмачеством, дважды был приговорен к расстрелу своими, и тем не менее дожил до 95 лет.

В книге воспоминаний «Нас водила молодость» Якуб Джангирович Чанышев описывает свое детство если не в нищей, то в любом случае — в очень бедной деревенской семье, в которой он родился 27 февраля 1892 года, в татарской деревне Тукаево Стерлитамакского уезда Уфимской губернии (ныне Аургазинского района Башкортостана):

«Отец мой умер не старым человеком, оставив старшего сына Мустафу в услужении у купца Яушева. А на руках нашей матери — еще троих детей. <…> Вспоминал о похоронах отца, тяжелых, с горючими слезами, и о веселье, царившем в тот день в усадьбе помещиков Габовых. Никак не мог понять я тогда, почему мир делится на такие две неравные части. Одним — богатство. Другим — ярмо, в которое требовалось впрягаться, чтобы обрабатывать чужие земли. <…> Наш сосед и родственник помог матери выхлопотать разрешение на то, чтобы отправить меня с сестрой в Уфу, в приют, открытый для детей татар и башкир. Мы с сестрой с таким трудом добились права на „приютное образование“…»

Надо иметь в виду: татарские дворянские семьи в то время были разные. Некоторые оказались в числе обычных, бедных, рядовых крестьян. За ними сохранялись, конечно, их родовые титулы и прочие регалии, но экономическое их положение было далеко не из  лучших. Да, действительно, семья Чанышевых происходила из рода мурзы, но терпела лишения после смерти главы семейства.

А в реальной жизни будущий военачальник с детства и юности тянулся к знаниям. Он вспоминал: «Тогда я знал одно: надо учиться, серьезно, вдумчиво, чтобы многое потом знать и уметь, чтобы помогать матери растить младших детей — брата и сестру. И я учился. Четыре года. В приюте. Грамоте — писать и читать. Умению считать. Умению думать, в конце концов, анализировать поведение людей, происходящие события, ситуации, возникавшие в больших городах». Он вернулся в аул сильно повзрослевшим.

Чтобы материально помочь матери, он устроился в местную школу истопником и несказанно обрадовался этому: «В школе можно будет не только печку топить, но и получить знания — точнее сказать, подслушать. Школа-то русская, все предметы в ней преподавали на русском языке, и не каждому ребенку из нашего аула был в нее доступ. Я так и получил в этой школе знания: истоплю перед уроками печь, спрячусь за нее и сижу, слушаю, что учителя рассказывают…»

«Жил я в Казани впроголодь, — вспоминал генерал, — скитался по городу, ночевал, где придется, ел, что подадут, едва-едва сводил концы с концами». Зато познакомился, что называется, вживую с Галимджаном Ибрагимовым и даже с самим Габдуллой Тукаем, которого боготворил. По окончании школы Чанышев снова вернулся домой — на этот раз учительствовать, и это у него начало неплохо получаться, но грянул 1914 год, громадный механизм мировой бойни затребовал миллионы «винтиков»-солдат. Чанышев вспоминал: «Одним из таких „ винтиков» оказался и я — рядовой царской армии. К концу 1916 года я уже был младшим фейерверкером, по нынешним понятиям — сержантом шестой батареи лейб-гвардии артиллерийской бригады Третьей Варшавской дивизии. Орудийные залпы крепили мою выдержку, окопная жизнь — стойкость…».

Чанышев — участник Первой мировой войны (участвовал в операциях 2-й армии, операциях генерала Брусилова под Перемышлем и Львовом), награжден за отвагу Георгиевским крестом…

Из воспоминаний Якуба Чанышева о Первой мировой войне: «Языка» мы взяли в тот раз хорошего — штабного писаря. Не буду скрывать, отличился в очередной раз. Благодаря природной физической силе и отличным данным: изворотливости, ловкости, смелости, которым научила война, быстро скрутил немца, взвалил на себя, оттащил подальше от вражеских окопов, а затем уже вместе с товарищами потащил его привычным способом — волоком на свою сторону.

Через день вызвали нас к начальству, поблагодарили: хорошие, нужные данные сообщил «язык». Начальство осталось довольно. Отметили личную храбрость каждого участника броска в тыл противника, выделили и меня. После разговора с нижними чинами начальник штаба приказал мне остаться.

Стою, жду, не могу представить себе, о чем речь пойдет. А начальник неожиданно, быстро, без каких-либо подготовительных вопросов или разговоров говорит:

— Решили, фейерверкер, отправить тебя на учебу. Доволен?

Признаюсь, немного растерялся.

— На какую, — спрашиваю, — учебу?

— Экий ты, — удивился начальник штаба. — На офицера…». Так вспоминал Якуб Чанышев о тех, уже очень далеких временах, от которых нас отделяет целое столетие.

Окончил Казанское военное училище, стал прапорщиком в 1917 году. После окончания училища в мае был назначен на должность командира роты в составе 240-го пехотного полка, дислоцированного в Казани. В августе того же года был демобилизован из рядов армии в чине прапорщика,  после чего был назначен на должность начальника красногвардейского отряда при Казанском пороховом заводе, а в ноябре — на должность комиссара по управлению Казанского военного округа

В августе 1918 года  в Уфе  был арестован контрразведкой комитета Учредительного собрания, после чего содержался в тюрьме, после освобождения из которой с декабря находился в распоряжении Казанского военного комиссариата.

С апреля 1919 года служил  на должностях командира и военкома батареи, военкома артиллерийского дивизиона 1-й отдельной Приволжской стрелковой бригаде, в составе которой принимал участие в боевых действиях против войск под командованием адмирала А.В.Колчака, затем — в Ферганской долине —  против басмаческих  отрядов

Весной 1919 года из рабочих и крестьян Поволжья (главным образом татар) была сформирована 1-я отдельная Приволжская татарская стрелковая бригада, переименованная впоследствии в 4-ю Туркестанскую стрелковую бригаду. По распоряжению Михаила Фрунзе бригада была включена в состав 1-й армии Восточного фронта и летом 1919 года вместе с другими частями участвовала в боях против южной армии Колчака и в прорыве блокады Туркестана: «В конце 1919 года бригада была направлена в Среднюю Азию для оказания ее народам помощи в ликвидации вооруженных сил контрреволюции».  

Чанышев был назначен командиром 1-й скорострельной татарской позиционной батареи, которая в июне 1919 года вошла в состав 1-й отдельной Приволжской татарской стрелковой бригады. В марте 1920-го Чанышев стал комиссаром этой бригады.

Воины бригады сражались с белогвардейцами и иностранными интервентами в Поволжье и Приуралье, громили отряды басмачей в Средней Азии, Известен такой эпизод.  Красные командиры решили ликвидировать отряд басмачей силами бойцов Татарской бригады. Чанышев, чтобы не рисковать жизнями товарищей, без оружия отправился в стан врага, пытаясь уговорить сдаться. Вначале его хотели расстрелять, но доводы молодого татарина дошли до умов колеблющейся части басмачей.

Как сообщают историки, после этого басмачи  арестовали своего предводителя Абдуллу-бека и его приспешников, а сами сложили оружие и разошлись по домам.

В 1924 окончил КУВНАС (курсы усовершенствования высшего начальствующего состава) при Военной академии РККА, после чего командовал 1-м стрелковым полком 1-й стрелковой дивизии в Казани.

В 1925—1932 годах — командир и комиссар 1-й Казанской стрелковой дивизии.

1934 год — окончил Военную Академию им. Фрунзе.

С декабря 1934 командовал 68-й Туркестанской Краснознаменной горнострелковой дивизией САВО.

26 ноября 1935 года присвоено звание комдива.

17 мая 1937 арестован по доносу; в декабре 1939 был оправдан, а преследование прекращено. После освобождения продолжил службу в РККА — старший преподаватель кафедры общей тактики Военной академии имени М. В. Фрунзе.

В 1940–1941 годах, восстановленный в правах, званиях и должностях Якуб Чанышев   занимал должность начальника курсов Военной академии имени Фрунзе. Весть о начале Великой Отечественной войны застала его на полевых учениях в районе города Гродно, после чего началось его непосредственное  участие в битвах Второй мировой… Началось под Москвой, продолжилось под Харьковом, Воронежем, Сталинградом, на территории Польши и завершилось в Берлине.

Июнь 1942 года — командир 333-й стрелковой дивизии (01.06.1942 — 25.07.1942)

1 октября 1942  ему было присвоено воинское звание генерал-майор.

Командир 103-й стрелковой дивизии, затем 96-го стрелкового корпуса. Позже — заместитель командующего армией. Части под его командованием воевали под Москвой, Харьковом, Сталинградом, освобождал Польшу, форсировал Одер, участвовал в штурме Берлина. Представлялся к званию Героя Советского Союза.

1944 год — присвоено воинское звание генерал-лейтенант.

Генерал-лейтенант Чанышев оставил свой автограф на одной из колонн Рейхстага. За храбрость и умелое командование — именно так было написано в приказах,   Якуб Чанышев был награжден 22 орденами  и медалями Советского Союза, 4-мя польскими  наградами и высшим орденом США — орденом «Легион Почета» (Legion of Merit), вручаемый своим, а также военнослужащим дружественных государств —  за исключительные и выдающиеся заслуги и достижения по службе в чрезвычайной обстановке. Он был участником  исторической встречи советских и американских союзных войск на Эльбе. Эти советские войска, как раз и были корпусом генерала Чанышева.

В 1946–1957 годах генерал Чанышев являлся старшим преподавателем кафедры оперативного искусства Высшей академии генштаба, начальником курса Высшей военной академии им. Ворошилова (Академии генштаба Вооруженных сил СССР). Затем вышел в отставку.

Генерал прожил долгую жизнь и вобрал в себя мудрость поколений. С ним было интересно беседовать, он многое знал, радовался восстановлению доброго имени Галимджана Ибрагимова; ожидал он празднования 1000-летия Казани, любил балет, театр, песни Поля Робсона, рисунки мастеров из Вьетнама; его привлекала поэма Кол Гали „Кыйсса и Юсуф“. Он любил музыку замечательного татарского композитора Салиха Сайдашева, почитал талант Галии Кайбицкой.

Главным же было его всегдашнее напоминание о борьбе с „сановниками“, бюрократами, теми, кто дискредитировал своим поведением и действиями страну и народ. Он гневно бичевал культ личности и надеялся, что этого более не повторится.

На встрече генерального секретаря ЦК КПСС Ю.В. Андропова с ветеранами партии 15 августа 1983 года смелый и прямой генерал говорил, что «не надо либеральничать с теми, кто не об общем благе думает, не о стране, не о работе, а только о личном благополучии, о своей корысти». Андропов обещал исполнить пожелание ветерана.

Активный участник татарской общественной жизни в Москве 1960-70-х годах. Возглавлял движение за возвращение Дома Асадуллаева московским татарам.

Скончался в Москве в  1987 году. Похоронен на Троекуровском кладбище.