Отрывок
Отечественная война и последовавшие за ней заграничные походы чрезвычайно подняли военный статус, сделав его самым почетным и популярным в России. Известный декабрист, видный участник этих походов, М. А. Фонвизин в своих «Записках» отмечает: «Две неудачные войны с Наполеоном и третья, угрожавшая в 1812 г. независимости России, заставила молодых русских патриотов исключительно посвятить себя военному званию на защиту отечества. Дворянство, патриотически сочувствуя упадку нашей военной славы в войнах с Францией 1805 и 1807 гг. и предвидя скорый разрыв с нею, спешило вступать в ряды войска, готоваго встретить Наполеона. Все порядочные и образованные молодые люди (дворяне), презирая гражданскую службу, шли в одну военную; молодые тайные и действительные статские советники с радостью переходили в армию подполковниками и майорами перед 1812 г. Чрезвычайные события этого года, славное изгнание из России до того непобедимаго императора французов и истребление его несметных полчищ, последовавшие затем кампании 1813 и 1814 гг. и взятие Парижа, в которых наша армия принимала деятельное (и славное) участие, все это необыкновенно возвысило дух наших войск и особенно молодых офицеров.
В продолжение двухлетней тревожной боевой жизни, среди беспрестанных опасностей, они привыкли к сильным ощущениям, которые для смелых делаются почти потребностью.
В таком настроении духа, с чувством своего достоинства и возвышенной любви к отечеству, большая часть офицеров гвардии и Генерального штаба возвратилась в 1815 г. в Петербург».
В таком же настроении возвратились и многие офицеры, вошедшие в состав 1-й и 2-й армий, штабы которых были расположены в Могилеве и Тульчине. Многие офицеры гвардии, бывшие в заграничных походах, в это время командовали уже в армиях полками и бригадами (М. А. Фонвизин, князь С. Г. Волконский, М. Ф. Орлов). Все они в походах по Германии и Франции ознакомились с европейской цивилизацией, которая произвела на них сильнейшее впечатление. Впечатления эти глубоко запали в души офицеров, ибо, приобретя во время продолжительных и трудных войн 1812–1814 гг. большую опытность в ратном искусстве, они вполне сознавали, что не только не уступали своим западноевропейским коллегам, но и превосходили их (например, наша артиллерия в 1814 г. считалась лучшей из всех европейских; русские стрелки превосходили иностранных). Не могли не сознавать они и того, что только русские и явились, собственно, сокрушителями мощи Наполеона.
Офицерский состав армии, за время пребывания за границей, привык интересоваться политической стороной жизни и эту привычку перенес и к себе на родину. Понятно, что здесь почва оказалась еще более восприимчивой и благодатной.
Недаром же император в беседе с прусским епископом Эйлертом, во время посещения Берлина в 1818 г., сказал: [308] «Поход русских через Германию в Париж принесет пользу всей России. Таким образом и для нас настанет новая историческая эпоха, и мне еще предстоит много дела». Из этого видно, что и император признавал большое политическое значение пребывания наших войск в Германии.